Волжский пленэр. День в доме Виктора Чудина

Лето – само по себе счастье! Лето на Волге – удел избранных. И я люблю моря и дальние страны! Но, отгуляв там вволю, раз в год по обещанию, всегда с нетерпением жду возвращения к истокам. Самая длинная река Европы испокон веков несёт свои воды и поит народы жизненной силой.

Писали матушку Волгу большие художники: Илья Репин, Алексей Саврасов, Фёдор и Константин Васильевы, Яков Вебер и Алексей Боголюбов. Жил на Волге по полугоду и писал её во всех погодах наш земляк Василий Фомичёв, малое количество его полотен мы с удовольствием созерцали недавно в небольшой галерее музея Н.Г.Чернышевского. Пишут великую реку и наши современники, в разных стилях и жанрах.

Минувшей весной на Четвёртом фестивале современного искусства я долго стояла у картины Романа Белянина. Она не отпускала. Серая, свинцовая Волга со всполохом чаек на горизонте, как хорошо мы знаем её неукротимую силу в непогоду! Сколько лодок ушло в пучину... Сила воды, сила стихии выходили за раму большого, мастерски написанного полотна. Роман Александрович, настойчивый сторонник пленэра, не видящий без этого живописи, подробно рассказывал о выставленных художниках и приёмах письма, но также он — ещё и внимательный слушатель. Диалог со зрителями часто бывает продуктивным. Так, дополнения к этой картине он вносил после беседы с впечатлённым саратовским речником прямо на выставке. (Репина гоняли из Третьяковки с мольбертом и кистями! Но тут Роман сам себе был Арт-директором и швейцаром). Была и другая картина — с лодками и холмами, в древней раме. Наполненная трагизмом, при всей её достоверности и красоте цвета. Все с ней фотографировались. Отработав бессменно продолжительную программу Фестиваля, Белянин вырвался на простор и отдался любимому занятию. Поклонники его таланта могли посмотреть некоторые итоги его натурных работ в городе и окрестностях. Но, главный праздник ждал горожан впереди.

На четверг 8 августа им была объявлена однодневная выставка-продажа «Волжский пленэр», и не где-нибудь, а в доме художника Виктора Чудина. Сегодня это единственный жилой дом в Саратове, где работал, к моему глубокому сожалению, уже ушедший от нас мастер. Я никогда там не бывала. И без раздумий отправилась на встречу с чудом. По знакомой дороге к роднику свернула под горку и очутилась... в филиале радищевского музея! Всё знакомое и родное. Вот сейчас, в соседней комнате увижу работы Солянова и Лопатина, и кого-то ещё из современников Виктора Фёдоровича... Но, нет. Это пока в мечтах жены и соратницы Чудина, Надежды. А пробная выставка этюдов Романа Белянина в доме-мастерской Виктора Чудина – один из шагов по созданию открытого публике музея художников его периода жизни. Роман проводит экскурсию по дому. Как всегда сдержанный и открытый одновременно – как ему это удаётся? – Роман Александрович начал повествование, и прервалось оно только часа через два, с приходом нового гостя.

В мастерской по маслу стоит тренога, с которой работал Чудин. Всё расставлено и развешано им самим. Можно подержать его палитры, отражающие характер художника. «Ему неважно было её состояние чистоты, только лишь цвет. Здесь нет расхождений с его теорией. Засохшая краска расположена от белого – к чёрному, тёплая группа – холодная группа. Он мог писать на любых материалах, от простого подрамника с оргалитом до конфетной коробки, принесённой гостями». В отдельной мастерской по акрилу много баночек с красками, которые он использовал для смешивания цветов. Акрил был признан творческим сообществом как художественный материал в 1960-х годах, в Саратове увлечение им началось в 1990-е. «Яркость акриловых красок была понятна и созвучна Чудину». Виктор Фёдорович, философ и добрый человек, любимец творческой публики и музейщиков, сохранивший свои мысли в картинах...

Мы возвращаемся к теме Волги, значимой для Белянина, и он продолжает: «Мы, обладатели сокровищницы искусств (жемчужина Поволжья, - все знают, что это музей имени Радищева А.Н. – Е.И.) - не пользуемся её дарами! Проходим вскользь, и художники в первую очередь. Между тем художник Алексей Петрович Боголюбов, подолгу проживая во Франции и вращаясь в мире искусства, приобретал полотна современников для своей коллекции осознанно. Картины должны были воздействовать на учеников рисовального училища, созданного им при музее. Получилось так, что влияли они и на его собственное творчество».

Белянин, в радищевский музей давно проходящий без пропуска, - все его знают – любит всматриваться в пейзажи и марины, изучает приёмы работы старых мастеров и пытается применять их на практике. «А вот как умно и с удобством работал Боголюбов на пленэре, можно рассмотреть в подробностях на его собственной картине в зале, собственно, его имени», - советует Роман Александрович. «Организация рабочего места, размер этюдника, зонтик и манера рисовать на коленке – а только так можно хорошо прописать мелкие детальки! – всё там очень наглядно».

Белянин представил на обозрение публике некоторое количество разных по размеру волжских этюдов, выполненных, по примеру Боголюбова, на красном дереве с грунтовкой рыбьим клеем. Кусочки древесины остаются ощутимыми в работе и оставляют свой рисунок на волнах. Откуда ценные породы? Это секрет художника, впрочем, он им щедро со всеми делился.

Мы рассматриваем его этюды, перемещая взгляд на Чудинские философские трактаты (И дома они понятнее и ближе, чем в эпических залах!). Район Усовки похож на Змеиные горы, и змеи действительно кишат по склонам, ускользают из-под ног, но у Романа с ними свой уговор, он проходит к Волге без страха. «Берега здесь обрывисты, покрыты опокой, но более стёсаны склоны и более пологи. Попытка показать блеск волны», – комментирует по ходу Роман свою работу.

Боголюбов писал пейзажи малым количеством красок, пятью-семью. К минимализму стремится и Роман, ограничивая себя иногда тремя. «Яркие цвета, контрастируя, спорят друг с другом, созвучие достигается иным способом». Роман рассказывает о технических приёмах художников XIX века. Всё кажется простым и понятным!..

«У Боголюбова, при кажущейся сделанности, всё легко, есть присущее ему предельное понимание объёма, композиции пространства. Живопись Боголюбова надо смотреть через его коллекцию. Он собирал Коро, а тот писал при минимальной палитре, максимально чётко выражая свою мысль».

Мы возвращаемся к этюдам. На взгляд Романа, Волгу лучше всех писал Вебер. «Да, был Фомичёв, он передал дух своего времени, легко комбинировал множество цветов для достижения эффекта, но он суров. Картины Боголюбова окрашены своим временем, а как писать сейчас?» Роман не предлагает свои работы, он высказывает наболевшее и делится своими мыслями. «Вроде бы современные художники много пишут Волгу, но где результат? И почему я смотрю на Волгу и не вижу её в своих работах?» - с грустью вопрошает Белянин сам себя. Он очень самокритичен, чрезвычайно строг к себе. «В тебе отражается множество жизней, целые пласты, живописное восприятие идёт с учётом мнений предыдущих поколений, и к нам будет больше вопросов, что, как и зачем мы делаем. Я смог увидеть, как точно Левитан писал этюды! В определённое время на берегу я видел оттенки цвета, точно совпадающие с его картинами! Волга была, есть и будет, вне времени, вне моды». - «И только нас там нет. Нет прошлого, нет будущего. Мы здесь!» - заметил Рифат Батаршин, прохаживаясь меж миров Белянина и Чудина».

«А в чём смысл сожжения картин?» - не выдержав, спросил художник и главный технолог завода Марк. Стремительным был ответ Романа: «Вы сжигаете храмы, чтобы проявить себя как личность! Все фотографии в интернете идут шлейфом и неизбежно перекрываются следующими. Кто из современных художников показывает окружающую действительность? Идут мировые войны, борьба идеологий, кто это показывает? Живопись тоже уходит как явление. Она сейчас никому не нужна. Уйдут потом компьютеры и гаджеты, и останется живопись. Только что там будет изображено? Как можно будет понять, как мы жили? Cожжение – это акт протеста против невостребованности. И призываю всех присоединяться!»

Да уж... Гиганты планеты, киты, поддерживают магнитное поле Земли и её память в ноосфере. Пока всех не истребили. Все современные носители информации крайне ненадёжны, и потеря цифровых фотографий, в частности, вещь нередкая. Картины в этом плане надёжнее. И старые мастера сохранили для нас множество бытовых подробностей. Например, арбуз-то был совсем другим в древности! И Волга у Саратова в июле пешком проходима, с бродами, на старых рисунках и гравюрах. Я категорически против уничтожения произведений искусства. Но, оставляя художника без куска хлеба, человечество остаётся без его шедевров. Нет человека, нет проблемы, говаривали властители мира... Или придётся ему, как Пикассо с Дали, угождать публике, подстраиваясь под низменные интересы, а то и, как Миро, опускаясь до уровня асфальта в инсталляциях с отходами – за деньги. Пикассо успел оправдаться страшной по сути Герникой. Дали всё объяснил Театром в Фигерасе, где в его постановах мы явственно чуяли удушающее воздействие капитализма на природу человека. А иные уже далече. Не успели, не создали, не поддержали... Нет продвижения современных художников специалистами, нет музейных закупок, нет поддержки власть имущих... Есть коллекционеры. Кого-то они спасут. Не всех.

Это мне очень понятно. Но здесь и сейчас я пребываю в состоянии счастья. В правильном доме с гостеприимной хозяйкой и чаепитием под яркими картинками Милы Гор, с куклами Пегановой и многими вещицами, сохранёнными хозяином, выкупленными им у авторов и тем спасёнными от рассеивания в пространстве городов и весей... Дом просится быть музеем. «И будет им, как должны стать музеями все дома творческих людей в центре города, я так считаю», - сказал Белянин. Пусть всё получится!

Мы вышли с картинами, унося с собой тепло душ настоящих граждан нашей страны, патриотов своего города, талантливых и добрых людей. «А неподалёку проживает художник Лидия Куделина, - заметил Роман, – Она дружила с Чудиным и они обогащали друг друга взаимным опытом».

Я у неё училась в юности, когда Лидия Анатольевна только приехала в Саратов и много интересного мы, студенты, у неё почерпнули. Как всё связано в жизни, как неслучайно. Вспомним В.И. Вернадского: «Это сумма коллективных достижений человечества в духовной области, мысли и искусства. Это новое состояние, к которому мы приближаемся, и есть Ноосфера».

И мы все – участники этого процесса. С каждого и спросится.

Елена Игошина.

Фотографии: Евгений Сухарев и Роман Белянин (на фотоаппарат Дроздина Александра). Картины В.Ф. Чудина: «Автопортрет» и «Портрет жены».