Валерий Ганский: «А зори здесь тихие» - аплодисменты громкие

Прежде, чем смотреть премьеру одноимённого спектакля по повести Бориса Васильева в саратовском ТЮЗе, я вновь перечитал это произведение автора-фронтовика.

«Тихие зори на 171-м разъезде, на крошечном, насчитывающем всего-то двенадцать дворов, клочке земли, со всех

сторон окруженном войной, становятся молчаливыми свидетельницами поразительного противостояния пятерых девочек-зенитчиц матёрым вражеским десантникам. А в действительности — женского противостояния войне, насилию, убийствам, всему тому, с чем несовместима сама суть женщины. Одна за другой обрываются пять судеб, и с каждой, почти осязаемо, становятся тише и тише зори над землей» (Сергей Филатов, председатель Союза писателей Москвы).

Осенью 1943 года Борис Васильев поступил в Военную академию бронетанковых и механизированных войск имени И.В.Сталина, где встретил свою будущую жену Зорю Альбертовну Поляк, которая училась в той же академии. Как-то раз они пошли гулять и забрели в болота, на минное поле. Когда увидели растяжки, Борис Львович сначала хотел пойти первым ("А ты будешь идти за мной след в след"). На это она сказала: "Нет. У меня зрение лучше". (Хотя оба страдали неважным зрением.) Она пошла первой, и они оба выбрались.

Так начиналась эта семья, такой она оставалась до конца дней. Борис Львович Васильев считал, что Зоря Альбертовна его сберегла. Она охраняла его всю жизнь, она была его берегиней. Она стала прообразом героини Искры Поляковой в повести "Завтра была война", прототипом Сони Гурвич («А зори здесь тихие…»). И вообще, в чертах многих его любимых женских героинь были черты его супруги.

Зоря Альбертовна умерла от бронхита в реанимации больницы. Писатель очень тяжело переживал её смерть, отчаивался, что не сберёг, пережил свою берегиню всего на два месяца и умер 11 марта 2013 года.

В этот же день, 7 лет спустя на Малой сцене саратовского ТЮЗа состоялся предпремьерный показ спектакля «А зори здесь тихие». «Через трагическую судьбу героинь спектакля в спектакле раскрывается не только подвиг народа, отстоявшего свою Родину ценой страшной жертвы, но утверждается неоспоримая ценность каждой человеческой жизни», - указывается в пресс-релизе. Премьера новой постановки – центральное событие в рамках Года памяти и славы в ТЮЗе Киселёва.

Символично название повести. Мне подумалось, что сверхзадача и сквозное действие премьеры будут посвящены любви этой пары: писателя и телевизионного редактора. Ведь столько уже было спектаклей.

Начиная со знаменитого любимовского в «Театре на Таганке», где после окончания спектакля аплодисменты не звучали, зрители выходили из зала молча, на глазах у многих были слёзы. В том спектакле играла в роли Гали Четвертак выпускница Саратовской тюзовской студии и моя партнёрша по сцене народного театра Дома офицеров Изольда Фролова.

До драматического мюзикла «А зори здесь тихие» новосибирского композитора Андрея Кротова в Саратовском театре оперетты 2018 года.

А сколько мне приходилось видеть разных «Зорь» на сценах сельских клубов и заводских Дворцов культуры в исполнении самодеятельных артистов, будучи в жюри всевозможных конкурсов и фестивалей в 1970-х! Самая популярная пьеса того времени. И все спектакли повествовали о гибели пятерых девушек из более 11-ти миллионов, павших на фронтах Великой Отечественной войны, которая окончилась 75 лет назад. Пять тихих зорек, только начавших жить, не ставших в зенит и не ушедших в закат, «маленьких ниточек в бесконечной пряже человечества». И всё-таки, война проходящая, а любовь – чувство непреходящее. И я подумал: может, постановщицы спектакля своей сверхзадачей поставили показать отцовскую любовь? Ведь старшина Васков был как отец этим озорным девчушкам-бойцам, к которым он вначале относился снисходительно, а в полной мере ощутив свою вину в утрате бойцов-дочерей, кричал в ярости взятым им в плен фрицам: «Что, взяли?.. Взяли, да?.. Пять девчат, пять девочек было всего, всего пятеро!.. А не прошли вы, никуда не прошли и сдохнете здесь, все сдохнете!.. Лично каждого убью, лично, даже если начальство помилует! А там пусть судят меня! Пусть судят!..» Это мои версии спектакля.

45 лет назад, в 1975 году, Ю.П.Киселёв ставил спектакль по роману Бориса Васильева «В списках не значится», о защитниках Брестской крепости. Я в то время знакомился в архиве музея краеведения с письмами саратовских выпускников погранучилища Николая Вологина и Николая Егорова, оказавшихся в начале войны на этой погранзаставе. Вместе с зав. музыкальной частью ТЮЗа Владимиром Лацковым мы писали песню к этому спектаклю. К нашему сожалению, она не прозвучала на сцене. В 1976 году ТЮЗ поставил ещё один спектакль по произведению Бориса Васильева «Не стреляйте в белых лебедей». Десять лет в репертуаре театра идёт спектакль по лирической повести Бориса Васильева «Завтра была война» в постановке режиссёрского тандема актрис ТЮЗа Елены Красновой и Виктории Самохиной.

Тот же самый дуэт поставил «А зори здесь тихие…» со сценографией главного художника театра Ольги Колесниковой.

И вот я в Малом зале нового здания ТЮЗа. Передо мной декорации высокого соснового карельского леса. На заднем плане светлый экран, на котором художник по свету Максим Шлыков будет передавать атмосферу васильевской лирической прозы. На переднем плане сушатся 4 белых женских лифчика и белые простыни, наверное, символ чистоты и невинности девушек, лежащих в белых нижних рубашках и мирно загорающих на майском солнце, стоявшем в зените. Как на курорте. («Бюстгальтеры шили из ветоши, что выдавали для чистки оружия», — вспоминала Евдокия Козлова («А зори здесь громкие».Женское лицо войны»). Во 1941-45 в армии служили порядка 800 тысяч женщин: снайперы, лётчицы, зенитчицы, санинструкторы, разведчицы... А действующие лица спектакля — отделение отдельного зенитно-пулемётного батальона.

И вот появляется главный герой – старшина-комендант Федот Евграфович Васков (Алексей Карабанов). Он тоже не по-военному настроен. В воздухе сцены разлита мирная человеческая жизнь, песенная, лирическая. На сцену вбегает Рита Осянина (Анна Соседова) в полной военной форме. А бегала она к больной маме в город, к трёхгодовалому сыночку своему, Алику, и на немцев у разъезда наткнулась. «Немцы в лесу!», - объявляет младший сержант Осянина. И я не чувствую той тревоги, того страха, который живёт во мне, сыне войны. В момент все девчонки стоят в военной форме, подпоясанные офицерскими кожаными ремнями, а не брезентовыми солдатскими с бляхой со звездой. И маршируют под команду Васкова: «Ать, два, ать, два!» Какая-то игра в войну. И немцы нестрашные, не нацисты, а тени на экране. Страшным оказалось болото. «Живое» болото, придуманное Ольгой Колесниковой. Оно движется, готовое в любое время задушить жертву в своих объятиях. Такой жертвой оказалась Лиза Бричкина (Ирина Протасова). Её предсмертный крик «Мама!» подсознательно услышал старшина Васков.

Думаю, что моя версия об отцовской любви близка к истине. Васков постоянно повторяет, предупреждая об опасности своих солдат-дочерей: «А зори здесь тихие, и потому слышно аж за пять вёрст». На руках носит и нянчит, убиваясь по погибшим. А в финале ласково и нежно вспоминает своих дочерей-героинь совсем не так, как в повести: «Пять девчат, пять девочек было всего, всего пятеро!.. А не прошли вы, никуда не прошли». Они, его светлые ангелы в белых платьях и венках, окружают своего отца-бойца под тихую песню зарниц. Как фото на память.

Десятилетия после войны убили страх. Нет его больше в правнучках тех, кто погиб на этой проклятой войне. Время изменило и отношение к войне – это видно по спектаклю. Осталась только память. И это радостно. Обращённые к зрителю стихи Александра Блока из уст героини спектакля Сони Гурвич (Евгения Кутенева):

Мы — дети страшных лет России —

Забыть не в силах ничего.

Испепеляющие годы!

Безумья ль в вас, надежды ль весть?

От дней войны, от дней свободы

Кровавый отсвет в лицах есть... -

отозвались громкими аплодисментами в финале на выход артистов. Хотя, я заметил зрительницу, украдкой вытирающую слёзы из-под очков.