Валерий Ганский: ячейка в коллективной спайке

«Если бы мы избавились от нашей нищеты, я бы сказал, что детский дом — лучшая форма воспитания детей, воспитания подлинно социалистического, вырывающего ребят из семенной обстановки и её мещанского уклада». А.В. Луначарский.

«Война, разруха и голод создали целую армию беспризорных детей, выходцев из нуждающихся, трудовых, пролетарских слоёв населения. Борьба с беспризорностью стала задачей государственной важности, так как борьба с беспризорностью — это спасение от гибели десятков и сотен тысяч детей и освобождение в будущем трудового государства от неминуемо — в дальнейших условиях беспризорности — изуродованных, дезорганизованных и развращённых граждан. Для этой борьбы создана целая сеть учреждений социального воспитания — детдомов», - писал один из первых руководителей детского дома в Саратове Филипп Иванович Егерман в брошюре «На путях к общественному воспитанию детей» (практика работы саратовского Красного детского городка). Саратов, 1930 год.

Саратов — крупный город в центре Поволжья. В годы гражданской войны сюда стремились как к хлебному району беспризорные из голодных северных и центральных губерний. Голод в Поволжье увеличил в несколько раз армию беспризорных. В Саратове сотнями и тысячами искали убежища от надвигающегося призрака голода и смерти дети заволжских степей. Целыми эшелонами в 1921-м году отправляли из Саратова детей на Украину и в центральную Россию. Но, всех не отправить. Заволжская степь постепенно в течение всей зимы, группами и по-одиночке, пешком и на вагонных подмостках неумолимо наводняла Саратов голодными детьми. Прошёл голод, но не сразу ожила степь, не сразу приняла она своих изгнанников. У многих сотен детей родители погибли голодной смертью, для них родина была потеряна, путь к возвращению отрезан. Они осели в саратовских детдомах и в приёмниках. Не хватало у города средств, чтобы детдома и приёмники обеспечить нормальными условиями жизни, учебы и труда.

Вот картина 3-го саратовского детприёмника, по статье в саратовских «Известиях» от 23/ХII 1923 года: «Поднимаюсь по лестнице от парадной двери во 2-й этаж. В лицо стремительным зловонным потоком пахнуло ароматами выгребной ямы, под ногами сырой, липкий пол. Открываю первую попавшуюся дверь: на сыром полу в изорванной рубашонке, от грязи — серо-землянистого цвета, уснула, съёжившись, девочка. К шуму, холодному полу, к постоянным толчкам шагающих через неё она привыкла. Как видно, такое положение сидящего ребёнка нормально. «Комиссия, комиссия», - закричали дети, обступив тесным кольцом вошедшего. Все 200 человек детей, находящихся в комнате — босы, на три четверти голые, все иззябшие, бледные и все почёсываются.

Несмотря на это, радостная встреча, какая-то надежда, громкие приветствия: «Здравствуйте, здравствуйте, дядя комиссия, долго нас будете держать здесь. Мы в детский дом хотим, здесь холодно, нас заедают вши, мы три месяца не ходим на улицу, нас не мыли с октября, мы голодны». Жалобы росли. В голове от спёртого воздуха мутилось. А где вы спите? - «Вот здесь, прямо на полу, друг на дружке, оно теплее». - Постели нет, есть несколько десятков матрацев, набитых соломой, они не в состоянии обслуживать тысячу детей. Мальчики посильнее отбирают их у «мелочи», распарывают, забираются во внутрь в солому и таким образом с комфортом ночуют. Вхожу в трахомное отделение. Три четверти детей приёмника больны заразной болезнью глаз — трахомой. Раздают ужин. Около ведра с мутной жижицей из воды и пшена большие очереди. В руках каждого малыша банка из-под консервов. Это его миска, ложка и всё, что к столу полагается. У некоторых и этого нет. «Дядя комиссия, а почему нам мисок не дают, у нас на всё отделение одна миска». И мне, как достопримечательность, показали железную миску, тщательно вычищенную детскими ручками. «Мы заражаемся здесь, у нас есть сифилитики, кто заболеет, его отправляют в больницу и потом опять сюда». При употреблении пищи из одной консервной банки вдвоём и втроём больной ребенок режет рот о рваные острые края банки, передаёт банку другому здоровому, и тот, раня губы, заражается. «Дядя, а хотите, мы вам песенку споём — сами сочинили». (Вспоминаю спектакль народного театра Саратовского Дома офицеров конца 1950-х годов по одноимённой пьесе Михаила Шатрова (настоящая фамилия — Марша́к) «Именем революции», где я, играя беспризорника, пел: «Ах, зачем я на свет появился, ах, зачем меня мать родила…»). И детским голосом, на тюремный мотив, полилась жалоба о том, что они сидят взаперти, что они хотят учиться и их не учат, что они голодны, что единственная радость — это комсомольцы, которые приходят к ним и играют с ними. «Дядя, а ёлка у нас будет? Не надо ёлки, нам холодно, дядя, пришлите нам книжку почитать, нам скучно».

Такое же положение в приёмнике №1. Там сгруппированы мальчики. Ежедневно драки, грабежи, нападения на своих же руководителей, вызов милиции для усмирения. Не лучше в детдомах. Материальное положение неважное, труда нет, учёба в городских школах плохо налажена. Попавшие в детдом беспризорные, не видя через детдом выхода в нормальную трудовую жизнь, снова бегут на улицу. Положение становится катастрофическим, общественность и печать бьют тревогу».

10 января 1925 года последовал приказ Саргубисполкома — организовать Детский красный городок в помещениях бывшего епархиального училища. На основании плана соцвоса, согласованного с массовыми работниками, решено было в Красном городке организовать интернат на 600 человек детей обоего пола, школу и мастерские. По этому плану приёмники на 1000 детей расформировываются, расформировываются также 3 нормальных детских дома. В городок направляются 400 детей из приёмников и 200 детей из 3-х расформированных домов. Остальные дети младшего возраста из приёмников распределяются в 3 освободившиеся детдома и в Институт социального перевоспитания. На каждого воспитанника отпускается по 70 рублей: в эту сумму входят обмундирование, кровать, постельные принадлежности и всё оборудование школы и мастерских.

После 10 января началось заселение Детского городка детьми, которых из приёмников доставляли на возах почти голыми. Набирался штат, открывались мастерские, сами дети в мастерских делали всё оборудование, ничего на сторону не заказывалось. Во главе этого городка поставили товарища Ладову и товарища Егермана. Под их руководством, при участии массы детворы, в каких-нибудь две недели городок был готов начисто.

Ф.И.Егерман, один из основоположников детдомовского образования и воспитания в СССР наравне с А.С.Макаренко и В.Н.Сорока-Росинским (республика ШКИД), писал: «Детские дома работали в чрезвычайно тяжёлых условиях. Не говоря про материальную необеспеченность, не было опыта, не было методики этой работы. Всё пришлось творить на практике, идти ощупью, создавать свою практику, вырабатывать свою методику. Много было промахов и ошибок».

Через месяц после организации детского дома местная печать 4 февраля 1925 года пишет о Красном городке: «Жизнь налаживается. Почти весь намеченный состав детского населения уже переведён в Красный городок. Детские приёмники и сюда внесли часть своих дефектов. У многих тяга к воровству, к картежной игре и т.п. Но как бы то ни было — у руководителей и преподавателей есть надежда и желание поставить дело так, как намечено общим планом».

Постепенно открываются мастерские: чулочная, швейная, сапожная, слесарная. Оборудование их — разный хлам, собранный по школам и детдомам. Всё это приспосабливается к делу. Из досок делаются плотничные верстаки, про столярные рано думать. Налаживается школа, сперва из групп переростков, потом пятилетка и семилетка. Возникают клубные кружки, организуются вечера. В спальнях, в коридорах идёт упорная борьба с курением, матом, кражами со взломом, хулиганством. Борьба упорная, тяжёлая. Нелегко поддаётся уличная стихия. Годами она своевольничала, не знала никаких рамок и пределов. Сейчас стараются уложить её во времени, в пространстве, заставить принять во что бы то ни стало организационные формы трудового коллектива, нормы поведения культурного общества. Но идёт время — и сознательное побеждает. Ячейки КСМ и ЮПЛ становятся основными факторами и руководителями жизни. Против них не может бороться уличная стихия, так как они несут с собою организованную волю миллионов трудящихся».

РАСПОРЯДОК ДНЯ

Сон с 10 час. вечера до 7 часов утра.

Днем вся жизнь Детского городка распадается на две смены.

1-я смена:

7.45 — чай,

с 8—12 часов работа в мастерских,

с 12 по 1 час 15 минут обед и отдых,

с 1 часа 15 минут по 5 часов — школа.

2-я смена:

с 8 часов — школа,

9,5 часов — перерыв 20 минут на чай,

12 час 45 минут заканчивает школа,

с 12 часов 45 минут 2 часа обед и отдых,

с 2 часов по 5 часов работа в мастерских,

в 6—7 часов отдых;

в 7—8 часов ужин,

в 8—10 часов клубная работа и самостоятельные занятия.

В первую годовщину существования Красного городка местная печать от 1 февраля 1926 года пишет следующую статью под заголовком «Отпетые»: «Длинное, казарменного типа, облупившееся здание. Огромный загроможденный двор. Это — внешний вид Детского городка - бывшего епархиального училища. Внутренний вид городка значительно уютнее. Большие комнаты и коридоры согреты шумом станков и машин, оживлены песнями и гомоном детской толпы. Чтобы внимательно осмотреть городок, войти в его жизнь и быт, надо потратить по меньшей мере неделю, две. Здесь шестьсот детей ежедневно получают общественную и трудовую закалку. Большие светлые комнаты-спальни. Мало обстановки: ничего, кроме кроватей. В углу на лестнице группа учеников, освободившись от работы, репетируют к вечеру тут же сложенные частушки. Творчество коллективное:

Ой, теперь совсем другое.

Жизнь кипит большим ключом.

Песни льются целый день.

Стучит молоток в мастерской.

и дальше:

Смейся-смейся, бывший шкет,

ты ль не весел, не одет.

Ой, радость, ребятня:

Смейся, ёлки-палки.

Мы ячейку создадим в коллективной спайке.

Беспризорные уличные дети, столь чудесно превращённые в жаждущих коллективной спайки полноправных членов трудовой семьи — какую же лучшую аттестацию можно придумать юбиляру?».

Проходит ещё год. Мастерские механизируются. Школа превращается в 9-летку. Комсомольская ячейка растёт до сотни, пионерских отрядов — 2. Всё дальше и дальше отходит «улица». Но, зачатки её ещё живут и будут долго жить, их воскрешают вновь прибывшие — смена. А есть кого сменить. Первый отряд воспитанников Детского городка уходит в жизнь. Их, привыкших к труду, умеющих кое-что работать, выводят в общежития, откуда устраивают на работу. В городке им делать нечего: годков много, учиться в нормальной школе поздно и желания особого нет. Но они сознают, что стали людьми, что рабочая семья на фабриках и заводах примет их.

Во вторую годовщину местная печать (2 января 1927 года, газета "Известия №8) пишет: «Совсем недавно, два года тому назад, из развалин старого здания бывшего епархиального училища вырос «Красный детский городок», первыми обитателями которого были собранные из ночлежных домов, приёмников и попросту с улицы. Большую работу нужно было проделать, чтобы развалины превратились в жилое помещение с некоторой претензией на уют. Как будто два года — немного, но то, что проделано за эти два года, можно считать большим достижением. За два года уже около 250 человек ушли на производство, имеется школа 9-летка, около 10 хорошо поставленных мастерских. Ведётся большая культурно-просветительная работа. Существует самоуправление — оргком. Имеется свой земельный участок — 10 десятин огородной земли, 6 коров, 3 лошади, 10 свиней. За живым инвентарем любовно ухаживают сами воспитанники. Красный детский городок к 2-х-летнему существованию является показателем возможности сделать из беспризорного обитателя улицы и берегов Волги — воспитанного дельного советского гражданина».

Прошло пять лет с момента организации Красного городка. Оформилась организационная структура, установилась практика, выработалась определённая методика работы. Красный городок решил перестроиться в школу-завод. Для этого со второго полугодия 1929/30 года намечена реорганизация мастерских с четырьмя основными отделениями (слесарно-механическое, столярное, швейное и чулочно-трикотажное); решено перенести цеха в другие более светлые и просторные помещения, оборудовать их согласно требованиям научной организации труда. При мастерских создаются три лаборатории: электротехническая, технологическая и организации производства. Школа перестраивается по сетке десятилетки со значительным добавлением часов для техническо-производственных предметов (технология, черчение, организация производства, электро- и радиотехника). Вводятся уклоны по параллельным группам — инструкторский и электромонтажный для подготовки инструкторов труда или квалифицированных рабочих и электромонтёров. Такой реорганизацией школы и мастерских в школу-завод Красный городок соответственно включается в сеть учреждений по подготовке кадров.

В смысле реорганизации экономики и быта Красный городок переходит на кооперативную систему. При Красном городке организован школьный кооператив, который включён в общую кооперативную сеть города. Кооператив не только снабжает индивидуально воспитанников товарами, но и постепенно забирает всё хозяйство городка и организует его на кооперативных началах. Все воспитанники становятся пайщиками кооператива (паевой взнос — от 25 копеек до 1 рубля). Ведает делами кооператива правление, избранное на общем собрании воспитанников. К правлению прикрепляется педагог-инструктор для руководства и налаживания технической работы. Так постепенно перестраивается работа и жизнь Красного городка согласно требованиям современности.

РЕЗОЛЮЦИЯ ПО ДОКЛАДУ ТОВ. ЕГЕРМАНА О РАБОТЕ САРАТОВСКОГО КРАСНОГО ДЕТСКОГО ГОРОДКА - 8/VIII 1929 г.

Заслушав доклад о работе Красного городка, Коллегия крайоно отмечает следующие достижения:

1. Красный городок оправдал целевую установку по борьбе с беспризорностью и выпуску воспитанников в жизнь. За неполных пять лет выпущено подготовленных к жизни 600 воспитанников, причём значительный процент — в вузы, втузы и школы ФЗУ.

2. Устойчивое организационное оформление Красного городка как определённого типа учреждения социального воспитания, где учеба, труд и вся воспитательная работа совместно с окружающей средой составляют единый, планомерный, увязанный во всех своих частях, стройный педагогический процесс.

3. Здоровый детский коллектив с определённой общественно-трудовой направленностью, значительно охваченный общественно-политическими.

4. Сравнительно удачно подобранный, подготовленный, идеологически выдержанный и преданный делу персонал.

5. Успешное разрешение вопросов:

а) хозяйственных в смысле организации при больших материальных недостатках удовлетворительных условий жизни большого коллектива,

б) трудовой подготовки — организации крупных мастерских на хозрасчёте при небольшой дотации местного бюджета,

в) общевоспитательной работы — налаживания твердой дисциплины, воспитания: полового, эстетического и интернационального,

г) организации детсреды (самоуправление, самообслуживание, клубная работа).

6. Установившуюся определённую методику работы (школы, мастерских, клуба, система педвоздействия через самоуправление), соответствующую современности и новейшим данным педагогической науки.

Результаты работы за 5 лет: выпущено всего 604 чел., из них в вузы - 64 чел., в техникумы - 69 чел., ФЗУ - 89 чел. и на производство - 382 чел. разных специальностей с квалификацией 3-5 разряда.

Так возник, рос и окреп саратовский Красный городок.

И вот через 95 лет после его возникновения я открываю памятный баннер, выполненный студентами архитектурно-строительного колледжа.

 

Фотография Сергея Перепечёнова

Об открытии баннера памяти детского дома «Красный городок» (1925-57, Саратов) Сергей Перепечёнов здесь: http://zemob.ru/index.php/sobytiya/sobytiya-2020/847-banner-v-pamyat-o-krasnom-gorodke